О «Валентинке» Дерека Сиенфрэнса

Почти всегда неизбежная атмосфера разлада в сюжете о браке, где привычка и любовь к ребёнку смещают потихоньку некогда горевший ярко и многообещающе огонь первой страсти, заставляет сначала быстро разочароваться с желанием тут же бросить смотреть, хотя уровень и неплох (так же, как и актёры) – но потом волей-неволей втягивает, погружает в себя, заставляет искренне сочувствовать и всё-таки продолжать. И вряд ли бы всё это было, если бы не Райан Гослинг и Мишель Уильямс, специально для которых эти роли и писались. Он – как всегда, внешне неэмоциональный, играющий одними глазами меланхоличный весельчак, такой трогательный в попытках себя контролировать и плачущий так, что самому не прослезиться нереально, и она – та, которую я всё время игнорировал и никакой особой симпатии не питал.

И вдруг здесь Мишель – такая необыкновенно сердечная, домашняя, печально-светлая, воплощающая в себе всё то нежное очарование юности (при этом ей 30, удивительно), когда искренне надеешься, веришь в любовь до гроба, фонтанируешь эмоциями и легкомысленностью, непосредственностью жестов и поступков, тягой к другому и желанием жить как таковым. И всё равно волнует и глубоко экзистенциально огорчает невозможность сохранить влюблённость, привязанность, слова самых сердечных клятв – хотя вроде бы уже сто раз видел в кино, как оно постепенно трещит, расходится по швам и окончательно распадается. Так или иначе, какое-то безнадёжное, отчаянное притяжение сохраняется между героями до самого конца – когда уже не остаётся, казалось бы, надежды и сил на возврат и хочется покончить с болью совместного существования окончательно и бесповоротно. Этой хрупкой неоднозначностью, дарующей необходимое в такой ситуации тепло и слабую, но всё-таки надежду, «Blue Valentine» и привлекает.